А. Ю. Сидоров

Данная работа представляет собой новое видение этимологии трёх основных рек северной части Маньчжурии. Впервые в историографии было восстановлено исходное название реки Амур – Тамури. Также впервые было обосновано происхождение названия реки Сунгари. Палеолингвистический анализ обоих гидронимов показал тесные связи их словесных обозначений с верованиями древнего населения края и то, что местное население воспринимало русла Амура и Сунгари как отрезки единого водного пути от горного плато Чанбайшань/Пэктусан к морю. Кроме того, в статье собраны и проанализированы различные названия Амура и Сунгари, в частности выявлено, что цинское название Амура — Сахалянь — является полукалькой с китайского языка. Этимология Уссури раскрывает глубинные пласты этнической истории севера региона и помогает упорядочить ранее разрозненные элементы лингвострановедческой мозаики Маньчжурии: мохэ-олочи-орочи, показав их единую семантическую основу.

Ключевые слова: Амур, божественная сущность, илун, люди у, Маньчжурия, мохэ, олочи, орочи, палеолингвистика, Сахалянь, Сунгари, Таму, Тамури, топонимика, Уссури, Цинская империя, этимология.

A. Yu. Sidorov

HYDRONYMS AMUR, SUNGARI, AND USSURI
IN THE LIGHT OF RECENT ADVANCES IN PALEOLINGUISTICS

This paper presents a new perspective on the etymology of the three main rivers in the northern part of Manchuria. For the first time in historiography, the original name of the Amur River — Tamuri — has been restored. Also, for the first time, the origin of the name of the Sungari River has been substantiated. Paleolinguistic analysis of both hydronyms revealed close connections between their verbal designations and the beliefs of the ancient population of the region, as well as that the local people perceived the channels of the Amur and Sungari as segments of a single water route from the Changbai/Paektu mountain plateau to the sea. Furthermore, the article collects and analyzes their various names; in particular, it has been revealed that the Qing name for the Amur — Sahalien — is a semi-calque from Chinese. The etymology of the Ussuri River uncovers deep layers of the ethnic history of the northern Manchuria and helps to systematize previously scattered elements of the linguistic and cultural mosaic of Manchuria: Mohe-Olochi-Orochi, showing their unified semantic foundation.

Keywords: Amur, divine essence, etymology, Manchuria, Mohe, Olochi, Orochi, paleolinguistics, people Wu, Qing Empire, Sahalien, Sungari, Tamu, Tamuri, toponymy, Ussuri, yilong fish.

Изложенный ниже материал представляет собой заключительную часть серии лингвистических исследований, целью которых является выявление исторического наследия, таящегося в топонимах Маньчжурии. В первых двух статьях [3, 5] была обоснована критическая важность палеолингвистики в деле изучения этой исторической области, расположенной на северо-востоке азиатского материка. В ходе работы по дешифровке географических названий региона были вскрыты новые пласты знаний об этнической принадлежности, местах расселения, общественном устройстве, культурных и религиозных предпочтениях древних жителей Маньчжурии. Настоящий этап показывает практическое применение ряда последних наработок и призван дать ответ на загадку происхождения названий рек Амур, Сунгари и Уссури.

АМУР

До последнего времени этимология реки была не ясна, что оставляло пространство для различных околонаучных толкований. Русский язык заимствовал название «Амур» от тунгусов (эвенков) и монголоязычных дауров, когда в XVII веке отряды казаков и промысловых людей стали проникать на земли к востоку от Байкала. Несмотря на то что издревле на всем протяжении русла реки наблюдается смешение языков, её название остается почти неизменным: в верховьях — Амар у эвенков, в низовьях — Дамур у нивхов. Подобное однообразие не может сводиться к случайному совпадению звуков, поскольку известно, что гидронимы отличаются поразительной фонетической устойчивостью. Несомненно, что мы имеем дело с некогда единым наименованием, которое со временем претерпело ряд изменений, приведших в конечном итоге к потере знаний о его первобытном смысле.

Судя по всему, главная причина отсутствия внятного объяснения происхождения названия реки Амур — это чисто схоластический подход к вопросу без опоры на знания духовной и материальной жизни коренного населения края, прежде всего — в дописьменную эпоху. Помимо всего прочего, исследователи упускают из виду лингвистические закономерности, в частности тот факт, что заимствованные слова всегда закрепляются в речи новых носителей в неизменном виде, почти не приспосабливаясь к внутренним произносительным нормам чужого для себя языка.

Если следовать указанным выше постулатам, то в поисках разгадки этимологии Амура наибольший интерес представляет нивхский вариант названия реки. Язык нивхов традиционно причисляется к палеоазиатской группе и тем самым он резко выделяется из остальных говоров и наречий, бытующих в бассейне Амура, где говорят преимущественно на тунгусо-маньчжурских языках. Обособленно проживая на краю ойкумены, нивхи, безусловно, заимствовали название реки от своих соседей, после чего гидроним «Дамур», словно попав в вечную мерзлоту, застыл в развитии и полностью сохранил свою первозданную звуковую оболочку.

Наряду с этим из последних достижений палеолингвистики [3] известно, что тысячу с лишним лет назад автохтонное население крайнего северо-востока Азии поклонялось повелителю водной стихии Тамý, обитавшему в священном озере на вершине горы Чанбайшань/Пэктусан¹. Он мог воплощаться в образе различных морских животных: свирепой косатки или огромной хищной рыбы. Время от времени эта божественная сущность покидала свой подводный чертог и спускалась по рекам Сунгари и Амур в открытое море, где вызывала приливы и отливы, а рассерчав, поднимала высокие волны.

Таким образом, соединив воедино знания из этнографии, истории и лингвистики можно уверенно восстановить изначальное наименование Амура как Тамýри, при этом последний слог «ри» является суффиксом с помощью которого оформлялись древние гидронимы маньчжуроязычного мира. Иными словами, река названа в честь верховного божества рек, озер, морей и океанов Таму, которому поклонялись далекие предки коренных жителей Маньчжурии.

Вопреки ожиданиям, в Цинской империи² её государственный язык — маньчжурский — не сохранил смысловую преемственность с исходным названием реки: на картах и в официальных документах Амур указывался как Сахалянь-ула. Обычно этот гидроним переводят как «черные воды», что верно лишь отчасти. На поверку, разобрав «сахалянь» по составу, выясняется, что это не что иное как полукалька с китайского языка, где наряду с маньчжурским «саха»³, т. е. «иссиня-чёрный [как смоль]», содержится ханьский элемент «лянь», т. е. «дракон». В качестве уточнения по поводу «лянь/лян», а не «лун», что напрашивается согласно нормам пекинского произношения, уместно пояснить, что подобная форма указывает на заимствование слова из южно-миньских говоров китайского языка (ныне провинция Фуцзянь), где «дракон» произносится как «лян»⁴. Следовательно, если придерживаться лингвистической точности, то правильный перевод «сахалянь»⁵ — это «чёрный дракон».

Современное китайское наименование реки — Хэйлун-цзян (кит. 黑龍江, т. е. «река чёрного дракона») утвердилось сравнительно недавно, при этом его цветовая составляющая не зависит от оптических свойств воды, а соответствует учению о пяти первоэлементах, где чёрный цвет ассоциируется с севером и зимой. Еще в XIX веке название этой реки могло встречаться как Хэйшуй (кит. 黑水), т. е. «чёрные воды», или Хайцзинюй-цзян (кит. 海鯨魚江, т. е. «река, [где живет] рыба-кит»). Кроме того, нельзя исключать вероятность того, что ранее китайская версия гидронима имела иное звучание, правда, с сохранением смыслового содержания — Илун-цзян (кит. 黟龍江, т. е. «река чёрного дракона»). По причине своей архаичности первый слог «и» (кит. 黟, т. е. «чёрный и блестящий как смоль») плохо воспринимался носителями языка уже в цинские времена и был заменен на более понятный синонимичный «хэй» (кит. 黑). Подобное предположение возникает из письма [4] католического миссионера Лабрюньера⁶ об итогах его пребывания на Сунгари и Уссури в 1845–1846 годах. В послании в Париж молодой священник сообщал, что река Уссури славится похожей на акулу рыбой «илун» (кит. чёрный дракон), белое мясо которой отличается нежным вкусом, а хрящи ежегодно поставляются в Пекин к столу императора. Судя по всему, в своем отчёте он зафиксировал местное название рыбы из семейства осетровых — калуга (лат. Husodauricus), записав её название латиницей как «iluam-iù»⁷ (кит. 黟龍鱼).

Как представляется, в образе этой рыбы отразилась переходная ступень в доктрине мироустройства населения Маньчжурии, проходившего через этап смены верований после падения в X веке царства Бохай⁸. Божественная составляющая гидронима осталась неизменной, но ее ипостась подверглась подмене на уровне смыслов, чему благоприятствовало покрытое черной костяной чешуей — словно у дракона — тело калуги. Оно плавно и щадяще способствовало переходу местных жителей на новые представления о земном и потустороннем мирах: древнее злобное божество Таму заменилось передовым верованием в доброго дракона. Условно говоря, Ветхий Завет уступил дорогу Новому Завету.

С течением времени дракон стал символом власти в Цинской империи (1644–1912): в 1862–1912 годах его изображение размещалось на государственном флаге (пятипалый лазоревый дракон на жёлтом поле с красной жемчужиной в верхнем левом углу), но на низовом уровне в бассейне реки Амур понятие о водяном ящере все же осталось чужеродным, застряв на полпути к новому мировоззрению. В сказаниях автохтонного населения представление о драконе остается размытым — он воплощается в некоем непонятном, бескрылом, покрытом чешуей существе «пуймур», которое живет в озёрах с исключительно чёрной водой.

*^* Сидоров Андрей Юрьевич — филолог, переводчик, действительный член Русского географического общества (Общества изучения Амурского края); sidorov_andrei07@mail.ru

Andrei Yu. Sidorov — philologist, translator, fellow of the Russian Geographical Society (Society for the Study of the Amur Region); sidorov_andrei07@mail.ru

Два самых значимых притока Амура — это реки Сунгари и Уссури.

СУНГАРИ

Вытекая из озера Тяньчи, лежащего в кратере вулкана Чанбайшань/Пэктусан, река спускается с гор и петляет по Маньчжурской равнине, пока не впадает в Амур со стороны КНР. Дословный перевод Сунгари — «река [божественной] сущности», где «сунга» — это маньчжурское «дух/сущность» [8], а «ри» — суффикс гидронимов. Очевидно, что Сунгари — это иносказательное имя верховного божества водной стихии Таму, при этом исстари русло реки рассматривалось как один из отрезков единого водного пути сообщения, по которому эта сущность перемещалась между горным озером и открытым морем.

На протяжении веков иероглифическое написание, а вслед за ним и звуковое оформление названия реки, претерпевали изменения в полном соответствии с подходом, который применялся ханьскими писцами в тот или иной отрезок истории: подбор созвучных иероглифов или буквальный перевод.

Сохранение смысловой нагрузки характерно для первичных языковых контактов, когда носители ханьской культуры еще не до конца освоились с новым материалом, явлением или на местности. Относительно Сунгари — это было либо Тяньхэ (кит. 天河, т. е. «небесная / божественная река»), либо Хуньдунь (кит. 魂沌, т. е. «дух / божественная сущность темных вод»). В последнем случае очевидно стремление притянуть маньчжурское божество к древним ханьским космогоническим мифам, объединив того с одноименной сущностью Хуньдунь — неким воплощением первобытного хаоса.

По прошествии времени, когда предметы, виды животных или географические объекты перестают отдавать новизной, китайский язык подвергает их препарированию, приспосабливая под свой структурный ряд, поскольку по причине врожденных особенностей он не может заимствовать иноязычные слова в их естественном виде. По обыкновению это сводится к сокращению и упрощению звуков, в результате чего сходство с оригиналом остается лишь на уровне начального слога. В случае с Сунгари первая подобная попытка — подобрать созвучные иероглифы — была Сунва (кит. 宋瓦, т. е. «[империя] Сун»⁹ и «черепица»), что, вероятно, было признано неудачным, поскольку в настоящее время эта река известна миру как Сунхуа (кит. 松花, т. е. «сосновая пыльца»).

УССУРИ

Если исходить напрямую из словесного запаса маньчжурского языка, то интерпретация этимологии Уссури весьма затруднительна. За давностью лет носители автохтонных наречий утратили представление о смысле, некогда заложенном в название реки. Достоверно известно лишь то, что двойное «с» в гидрониме Уссури является сравнительно поздним наложением местных говоров (сравните: река Иман — она же Имма у нанайцев), а суффикс «ри» свидетельствует о древнейших пластах маньчжурской лексики.

Неожиданным образом деятельное содействие в расшифровке гидронима может оказать китайский язык. Вернее, китайский дублёр Уссури — Уцзы-цзян (кит. 烏子江, т. е. «река людей у¹⁰»), через подсказку которого можно узнать подоплеку названия реки. Образно говоря, это сродни проникновению в здание через дверь черного хода, когда парадный подъезд наглухо заколочен. Использовав подобный окольный путь нетрудно установить, что слово Уссури состоит из основы с двумя корнями (этнонима «у», а также «су» в значении «община»¹¹) и словообразующего суффикса «ри», что в целом даёт «река, [по берегам которой живет] племенная общность у».

Первое упоминание о племенах у (кит. 勿吉/烏子) относится к 475 году и встречается в летописи династии Вэй (386–550), а последнее — в 572 году в летописи династии Северная Ци (550–577) [2]. В частности, в хрониках Вэй о местах проживания и культуре быта людей у говорится следующее:

其地下濕, 築城穴居, 屋形似塚, 開口於上, 以梯出入.

其國無牛, 有車馬, 佃則偶耕, 車則步推, 有粟及麥穄 [цит. по: 2, с. 45].

«Те земли низинные и сырые. В качестве жилья устраивают землянки, которые напоминают погребальный курган, а вход в них находится сверху, отчего не обойтись без лестницы. В этой стране не держат коров, но имеются повозки и лошади. При вспашке поля используют парную упряжку, при этом идут сами, таща за собой [плуг]. Есть просо, а также пшеница и ячмень».

Чьими предками были эти люди, и кто сегодня может называть себя их потомком? Для ответа на этот вопрос потребуется краткая пояснительная записка относительно местных этнонимов, а также особенностей китайского языка.

Что касается этнонимов, то в старинных ханьских источниках население междуречья Сунгари и Уссури скопом именовалось как «мохэ» (кит. 靺鞨). Подробный перевод иероглифов дает «высокую обувь из шкуры животного, набитую травой¹²»: её образчики сохранились до наших дней и встречаются у коренных народностей Уссурийского края под названием «олочи». Это сапоги с низом из толстой замшевой кожи и высоким голенищем, где в качестве стельки и утеплителя используется мягкая трава. К слову сказать, китайское «мохэ» является калькой маньчжурского «олочи», состоящего из корня «оло», т. е. «трава» и суффикса для предметов одежды/обуви «чи».

Одновременно из дневника плавания французской гидрографической экспедиции под командованием капитана I ранга Лаперуза¹³ известно, что 28.07.1787 жители бухты Декастри¹⁴ «при помощи жестов дали нам понять, что они прозываются орочи»¹⁵ [6, с. 139]. Поскольку общение французов с населением западного побережья Японского моря проходило при посредничестве китайской корабельной прислуги, то, без сомнения, в данном случае они столкнулись с явлением фонетической интерференции. Иначе говоря, замещением двух фонем при разговоре на иностранном языке, в результате чего из-за артикуляционных привычек носителей китайского языка «олочи» превратились в «орочи»: в лингвистике подобное явление (замена звука «л» на «р») называется «параламдацизмом».

Из особенностей китайского языка следует упомянуть еще две черты, критически важные для решения любых этимологических задач на северо-востоке Азии. О первой из них уже было упомянуто в разделе «Сунгари» — она состоит в том, что ханьцы нередко практикуют сокращение топонимов или этнонимов, оставляя от слова всего один слог, но он несет в себе всю смысловую и фонетическую нагрузку. Например, «Россия» или «русский» пишется как «俄罗斯» и произносится как «элосы»¹⁶, но в словосочетании «русский язык» употребляется лишь начальный слог, и в итоге получается «э-юй» (кит. 俄语). Вторая — это наличие в китайском языке феномена вариации фонем, т. е. колебания гласных между близкими по артикуляции лабиализованными [у] и нелабиализованными [о] звуками, которые могут смешиваться в потоке речи.

Из перечисленного выше можно сделать обоснованный вывод, что «люди у» из древних ханьских летописей — это сокращенное собирательное название всех жителей междуречья Сунгари и Уссури, которые проходили под полным маньчжурским наименованием как «олочи», и которые с лёгкой руки графа Лаперуза и китайскую огласовку вошли в европейскую этнографию под именем «орочи». В условиях родоплеменного строя Маньчжурии это был своего рода политоним, обозначающий общее население края без учёта его этнической и языковой принадлежности.

Дореволюционные и советские этнографы с энтузиазмом принялись придавать национальный статус различным племенным союзам и родам, жившим вдоль течения Амура. Играя звуками и активно применяя синкопу¹⁷, они включились в процесс словообразования, в результате чего на основе «олочи/орочи» была создана целая россыпь названий для коренных народностей Приамурья: ороки, орочоны, ольчи/ульчи и даже ульта/уильта.

В качестве ремарки, вероятно, необходимо отметить и то, что феномен вариации фонем присущ также и тунгусо-маньчжурской языковой семье. По всей вероятности, в обоих — ханьском и маньчжурском — названиях реки закрепилась исходная форма, начинающаяся на звук «у», о чем говорят сохранившаяся огласовка в маньчжурском слове «улэ» (лебеда), а также

иероглифическое написание «олочи»: 靰鞡 (wùlā), 靰鞡（wùla), 烏拉（wùla）или 兀剌（wùla).

В завершении хотелось бы еще раз подчеркнуть, что изучение географических названий с позиции палеолингвистики открывает новые горизонты понимания исторической и культурной идентичности северо-востока Азии. В частности, восстановление утраченных смыслов гидронимов Амур, Сунгари и Уссури обеспечивает прочный задел для дальнейших междисциплинарных исследований маньчжурского наследия и, что самое главное, для разработки отечественного нарратива дальневосточной истории в целом.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Чанбайшань/Пэктусан — кит. 長白山, т. е. «протяженная белая гора» и кор. 백두산, т. е. «белоголовая гора»; действующий вулкан в составе Маньчжуро-Корейских гор на стыке границ Китая и Кореи в двухстах километрах от Приморского края России; высочайшая горная вершина (2.744 м) Корейского полуострова.

² Цинская империя (кит. 清國, т. е. «непогрешимая империя») — обиходное название национального государства маньчжуров Дайцин гурунь, т. е. Великая Цин (1636–1912).

³ Саха — также смотрите: маньчж. «сахалча», т. е. «чисто чёрный соболь» или «сахахури», т. е. «чёрный с лоском».

⁴ Лян (пиньинь liâng) — вост.-миньские версии «lṳ̀ng», «lèng» и «liòng» закрепились в японском языке как «рю», а в корейском — «рён».

⁵ Сахалянь — в русский язык слово водворилось как «Сахалин», поскольку было взято с французской карты, где в латинской транскрипции оно указывалось как «Sahalien».

⁶ Лабрюньер — франц. Paul-Maxime Brulley de la Brunière (18.06.1816 — июль 1846), с 1841 г. миссионер в Цинской империи, с 29.05.1846 г. — епископ Тремитский (без епархии).

⁷ Iluam-iù — в середине XIX века европейцы транслитерировали кит. слова исходя из южных произносительных норм, отличающихся от северного пекинского произношения.

⁸ Бохай — национальное государство маньчжуров на севере Корейского полуострова и соседних с ним землях Маньчжурии в период с 698 по 926 годы.

⁹ Сун — ханьская империя на территории Китая в 960—1279 годах.

¹⁰ Люди у — в дореволюционных работах по истории и этнографии Маньчжурии можно встретить написание «во» или «воцзи».

¹¹ Община — сравните: маньчж. «сусу», т. е. «деревня», «отчизна».

¹² Трава — согласно «Полному маньчжуро-русскому словарю» И. И. Захарова (1814–1885) — это белая трава в виде осоки, из которой также делают трут, лат. Cyperus iria.

¹³ Лаперуз — франц. Jean-François de Galaup, comte de La Pérouse (1741— ок. 1788), граф, контр-адмирал, руководитель французской кругосветной экспедиции (1785–1788).

¹⁴ Декастри — ныне залив Чихачёва (Хабаровский край).

¹⁵ Орочи — франц. «Ils firent comprendre, par signes, qu’ils étaient de la nation des Orotchys».

¹⁶ Элосы — искаж. маньчж. «орос», т. е. «Россия» или «русский».

¹⁷ Синкопа (греч. Συγκοπή) — явление в лингвистике, заключающееся в выпадении, как правило, безударного звука, или группы звуков, или целого слога в середине слова.

ЛИТЕРАТУРА

1. ЗахаровИ. И. Полный маньчжурско-русский словарь. СПб.: Тип. Имп. Акад. наук, 1875.
2. Пак Кюджин. Археологические и письменные источники о носителях культуры раннего железного века фэнлинь на крайнем северо-востоке Китая // Вестник Новосибирского государственного университета. Сер.: История, филология. 2015. Т. 14, вып. 10: Востоковедение. С. 40–53.
3. Сидоров А. Ю. Гора Амба и озеро Тамунь сквозь призму палеолингвистики // Вестник Русской христианской гуманитарной академии. Филологические науки. 2023. Т. 4, № 1–2. С. 24–34.
4. Сидоров А. Ю. Первопроходцы Приамурского края: отец Лабрюньер (1845–1846 гг.) // Записки Общества изучения Амурского края. 2024. Т. 49. С. 109–121.
5. Сидоров А. Ю. Происхождение названия царства Бохай // Вестник Русской христианской гуманитарной академии. Филологические науки. 2025. Т. 6, № 1. С. 38–54.

---

Подписывайтесь на наш Телеграм-канал

---

все самое интересное
и важное, коротко

Присоединяйтесь к нашей группе в WhatsApp